«Талантливый человек талантлив во всем». Это выражение очень точно подходит для нашей гостьи актрисы театра и кино Евгении Крюковой. Сегодня мы поговорим о еще одной ее ипостаси – создателе фарфора и керамики.
Почему в юности из всех дорог вы выбрали актерскую профессию и какая она сегодня – ваша дорога творчества?
– Это получилось совершенно случайно, потому что просто зашла, учась в МАРХИ и уже практически его бросая, на дипломный спектакль в «Щепку», которая находится рядом с архитектурным институтом. Один приезжий режиссер, который пришел смотреть дипломный спектакль артистов, позвал меня сниматься в кино прямо из зала. Я согласилась, но фильм ничего не принес, кроме ощущения, что это то, чем я хочу заниматься.
Коллекция «Весна», художественная роспись, фарфор
Коллекция «Фантики», бисквитный фарфор
Как вы попали в историю с фарфором, с чего все началось?
– Работа в театре и кино – мой основной и постоянный вид профессиональной деятельности, и я не собираюсь ее бросать. Правда, в кино я снимаюсь крайне редко, потому что очень упало качество кинематографа, а свое дело хочется делать хорошо. Так неожиданно возникла история с фарфором. Друзья предложили взять на себя заботы о керамической мастерской, которая осталась без хозяина. Я попробовала, мне стало интересно. Вместе принялись развиваться в этом ключе. Изначально это была мастерская, которая занималась грубой шамотной керамикой. Мы решили производить авторский фарфор по освоенным с нуля технологиям. Изучили массу материалов, изведали множество галерей, освоили литературу. И сегодня можем с полным правом сказать: мы занимаемся фарфором. Это потрясающе интересно с точки зрения творчества, потому что это почти неизвестная или забытая ниша, в которой позволено воплощать любые идеи, переосмысливать старые технологии, и это творчество в результате остается навсегда.
Творчество оставляет нас молодыми, не дает нам скучать, делает жизнь интересной, превращает ее в сказку, делает что-то волшебное
Коллекция «Фантики», бисквитный фарфор
Каким был первый опыт создания фарфора, как это произошло?
– Первый опыт именно по созданию фарфора? Я приехала в магазин, который занимался продажей материалов для керамистов. Мне нужно было купить глазури для шамотной керамики, и я увидела в продаже кусок лепного фарфора. До этого мы пробовали освоить какую-то тонкую посуду из шамота, что не очень удавалось. Я принесла первый кусочек фарфоровый массы и сказала: давайте попробуем сделать фарфор. Масса была очень дешевая, не фарфор даже, а фаянс, низкого качества и такого очень российского производства. Мастера испугались, сказали: как же так, мы никогда этого не делали, не знаем… Но ничего: глаза боятся, руки – делают. Попробовали и дальше уже путем изучения нашли лучшие материалы, которые существуют. Мы знаем, какой каолин лучше добавлять в фарфор, где его закупать, какой самый качественный, пусть и самый дорогой. Мы используем разные температурные режимы для фарфора, разные печи для обжига – для лепнины, литьевых, скульптурных, и у каждой посуды разные формулы.
Евгения Крюкова с разработкой новой чашки «Черная лилия»
Каждая наша коллекция рождается от чашки. Родилась чашка, значит, будет дальнейшая коллекция посуды
Каждая тарелка, чашка – настоящее произведение искусства. Где вы черпаете вдохновение? Как придумываете образы?
– Каждая наша коллекция рождается от чашки. Родилась чашка, значит, будет дальнейшая коллекция посуды. К сожалению, бывает так, что по технологическим причинам из коллекции потом невозможно сделать полностью сервиз. Поскольку что-то не очень функционально, что-то тяжело… Поэтому часть предметов остается на уровне чайно-кофейного сервиза. Вдохновения – огромное количество! Мы, к сожалению, не успеваем за всеми моими идеями. Сначала художники и мастера очень пугались и говорили: так не делают. Мне повезло в том плане, что я была не очень профессиональна. Ведь есть традиционные понятия в этом вопросе: как делают? Как, например, рабочие, которые кладут паркет и говорят: нужно только в этом направлении. Почему? Так положено. А на вопрос никто не отвечает. Поэтому когда мне говорили: так не делают, я предлагала попробовать. А потом: ой, получилось! И таких своих разработок у нас очень много сегодня. И вдохновение приходит. Как, например, в посуде «Чертополох» была идея перенести цветок чертополоха в фарфор. Не знаю, почему именно чертополох, хотелось его. Несмотря на то, что он такой колючий, агрессивный, а где-то внутри – абсолютно беззащитный цветок. Поэтому захотелось сделать его из прозрачного фарфора, чтобы при всей своей ломкости он производил впечатление хрупкого и прозрачного. Подобных идей в наших загашниках очень много, причем таких, которые уже начали реализовываться. Не знаю, когда мы все успеем! К сожалению, технологический процесс не всегда успевает за творческими идеями.
Коллекция «Лилии» Сочетает в себе классические формы и современные материалы, торжественность и элегантность одновременно.
Для меня очень важно, чтобы было можно выйти на крыльцо с чашкой кофе, послушать, как чирикают птички, и с этим зарядом поехать на работу
В каких проектах кино и театра вы сейчас принимаете участие? Что ждет ваших поклонников в ближайшее время?
– Я играю в театре Моссовета, это мой творческий дом, в который я пришла после института, уже имея здесь три главные роли, поскольку начала работать в театре во время обучения в вузе. Сейчас у меня главные роли в спектаклях «Циники» Мариенгофа, «Баден-Баден» по роману Тургенева «Дым» и «Морское путешествие 1933 года». Даже участвуя в проектах на стороне, я абсолютно предана этому театру. И еще я работаю в театре «Человек». В прошлом году мы выпустили очень хороший спектакль по пьесе Макса Фриша «Биография» в интерпретации главного режиссера Володи Скворцова. Очень тонкая, умная постановка, которая принимает зрителей два раза в месяц. Это то, что касается театра. В кино я снимаюсь редко, потому что, как я уже сказала, к сожалению, кино сегодня не отвечает качеству того, чего бы хотелось сыграть. Недавно прошел по Первому каналу проект «Мосгаз». Съемки идут постоянно, не за горами следующий сезон сериала и другие проекты съемочные. О чем-то еще – умолчу, потому что в актерской среде не принято говорить, пока проект не дошел хотя бы до середины. Так что творческая жизнь актерская никуда не делась, она продолжается, просто я стараюсь дозировать и принимать участие в тех проектах, которые интересны.
Тема номера нашего журнала «Дом с историей». У вашего дома есть история и в чем она? Как он создавался?
– Если рассказывать о творческом доме, то история у него не очень большая. Начали с фарфора, потом подключилась одежда. Потому что идея создания одежды возникла как коллекция, но она была всегда – одежда для меня очень важна. Наверное, в повседневной жизни я стараюсь не уделять этому аспекту должного внимания, но очень трепетно отношусь к театральному костюму, кинокостюму. Ведь это – завершение образа. Костюм очень часто «доигрывает» за артиста то, что нельзя объяснить в роли, и он очень-очень помогает. Например, у меня есть спектакль «Морское путешествие», в котором я придумала такой ход: мои платья светлеют на тон. История такая: в 1933 году на корабле из прекрасной, солнечной Мексики герои плывут в Германию, но еще не знают, что плывут в фашистскую Германию. У режиссера Юрия Ивановича Еремина была идея, чтобы сначала все были светлые-светлые, яркие-яркие, но, постепенно темнея, в Германию приплывают черными. Мою героиню – графиню, революционерку – транспортируют из тюрьмы Мексики на остров, и она выходит раньше с этого корабля. Так что я в отличие от всех появляюсь в черном, и платье такого тона у меня единственное. Но в конце я единственная ухожу с этого корабля с любовью и раньше всех. Я встретила доктора, мы полюбили друг друга, и я ухожу с этой любовью. У режиссера была идея в связи с этим, чтобы я светлела в отличие от всех темнеющих пассажиров корабля. И он сказал, что нужно добавлять какие-то воротнички, манжеты светлые. Я предложила, учитывая, что платье одно, чтобы в каждой встрече с героем, с которым случилась любовь, оно становилось на тон светлее. Поэтому в спектакле у меня семь таких платьев – от совершенно черного до небесно-голубого, почти белого. Ткани для пошива этих костюмов для меня красили специально, и театр просто стоял на ушах, чтобы это сделать. Но все творческие люди и в итоге получают от этого удовольствие. Это я к тому, что для меня очень важен костюм. И те коллекции одежды, которые мы делали, должны были тоже «договаривать» за женщину то, о чем она молчит. Поэтому идея нашего дома – идея некоего дополнения жизни, дополнения образа. Чтобы твоя вещь рассказывала о тебе немножечко больше, чем ты сам хочешь об этом рассказать. Если говорить о частном доме, то я всю жизнь прожила в Москве. В какой-то момент нам это надоело, захотелось за город, и мы купили очень небольшой, деревянный дом и сделали ремонт с душой, и все, кто приходят, говорят: ой, как у вас уютно, красиво. У нас абсолютно белый дом, снаружи обшитый горбылем. Даже полы деревянные – тоже белые, белые лестницы. В нем очень много окон, много света, мы здесь живем уже 12 лет. Ремонт у нас примитивный, но в него вложено столько сил и души, что поменять или сломать просто невозможно. Мы его очень любим, у нас куча кошек – огромные мейнкуны, собаки, одна из приюта, но мы все тут помещаемся. Так что наш дом – наша крепость в полном смысле этого слова.
Что бы вы могли пожелать нашим читателям?
– Наверное, бесконечного творчества, ведь оно может быть в чем угодно. И наверное, это творчество оставляет нас молодыми, не дает нам скучать, делает жизнь интересной, превращает ее в сказку, делает что-то волшебное. Я просто всем желаю это творчество в себе растить, потому что это очень важно. Начиная с того, как организовывать детям и близким праздники. Мои дети очень ждут деда Мороза каждый раз, дочь уже взрослая, но тем не менее… Это праздник каждый год, всегда ожидание и вера в чудо. В общем, творчество помогает нам жить, улыбаться и верить, что мир прекрасен и удивителен!