Имя Филиппа Старка известно даже тем, кто никогда не интересовался сферой дизайна. Он единственный представитель профессии, ставший настоящей поп-звездой планетарного масштаба. Выдающийся дизайнер, тонкий философ и остроумный шоумен выступил в роли приглашенного редактора летнего номера журнала «Дом&Интерьер» Д&И: Ваш интерес к проектированию как-то связан с тем фактом, что ваш отец занимался авиаконструированием? В семье было принято говорить о проектировании и дизайне? Ф.С.: Да, в какой-то степени можно говорить о том, что я унаследовал интерес к творческой работе от отца. Он был изобретателем, инженером и конструктором самолетов. В те времена эта работа была настоящим приключением! Отец часто попадал в авиакатастрофы, поэтому его тело на 30% состояло из пластика и металла. Мой отец видел в конструировании самолетов свою жизненную миссию, смысл существования. Для этого нужно обладать неординарными творческими и умственными способностями, а также умением справляться с неудачами. Мне кажется, что если бы он реже терпел неудачи, он не был бы таким креативным. В этом плане я тоже многому научился у отца. У него действительно была прекрасная работа, самая чистая работа, которую можно себе представить. От матери я унаследовал представление об элегантном стиле жизни. Она обладала тем, что мы по-французски называем «panache» (щегольство, блеск, особый стиль. – Прим. ред.), – уникальным, поэтичным и элегантным способом идти по жизни. В молодости у меня были проблемы с адаптацией в обществе и пониманием его. Я часто сбегал из школы. Мне хотелось стать невидимым или спрятаться от людей где-нибудь в глухом лесу. Но в конце концов это перестало мне нравиться. Когда мне исполнилось 17, я решил, что мир и люди имеют право на существование. И я решил заслужить право на существование в этом мире. Я, наконец, решил повзрослеть. И я знал: существовать – это значит творить, как мой отец. Вот почему я начал творить и делаю это до сих пор.
Д&И: Вы создали свою дизайн-студию, когда вам было всего 18 лет. Был ли первый бизнес-проект успешен с экономической точки зрения, и кто был его инвестором? Вы вкладывали свои деньги или привлекали спонсоров? Ф.С.: Я начал заниматься творчеством в очень раннем возрасте, и в меня никто не вкладывал деньги вплоть до недавнего времени. Мне часто говорили: «Мой бедный мальчик, это мило, но уж слишком креативно». Так что я являюсь живым доказательством того, что когда ты веришь во что-то, ты не должен сдаваться и должен идти вперед. Д&И: Кого считаете своим главным учителем? Ф.С.: Великую историю нашей эволюции, которая началась 4 млрд лет назад с бактерии и закончится через 4 млрд лет, когда Солнце взорвется и уничтожит Землю и нас – безумных обезьян, взявших в свои руки контроль над эволюцией. Я думаю, мне следует всегда помнить об этой прекрасной и романтичной истории. Д&И: Кто из классиков архитектуры и дизайна вас вдохновляет? Ф.С.: Я не приемлю для себя позицию почитания и обожания чего-либо материального, любых объектов. Во мне живет глубинное уважение лишь к людям и к обществу. Д&И: Как вы познакомились с Пьером Карденом? Что вам дало сотрудничество с ним, и как вы относитесь к стилю Кардена сейчас? Ф.С.: Думаю, Пьер Карден узнал обо мне благодаря парижским слухам. Он поручил мне разработку его линии мебели, но вскоре я понял, что у нас разные взгляды: он хотел делать небольшое количество предметов интерьера по очень высокой цене, а я хотел создавать мебель высочайшего качества для широкого круга людей по доступным ценам. На тот момент я уже был одержим идеей демократичного дизайна, которую воплотил в жизнь и с которой добивался успеха на протяжении 30 лет.
Д&И: В 1982 году вы занимались редизайном президентских апартаментов. Как заказчик отнесся к вашим экспериментам? Как удалось убедить его выйти за рамки классики? Ф.С.: Французский президент Франсуа Миттеран специально попросил меня изменить дизайн его апартаментов, потому что хотел, чтобы французы обратились к современности и отказались от больших отцовских диванов. Он хотел сделать вклад в будущее, поэтому создавать такой проект было очень легко. Д&И: Интересно ли вам делать штучные вещи, которые нельзя тиражировать? Были ли такие в вашей творческой биографии? Ф.С.: Если бы мне пришлось выбирать, я предпочел бы создавать объекты, которые можно тиражировать в максимальном количестве. Мне кажется, что настоящая элегантность заключается в том, чтобы делиться хорошей идеей со всеми. Но я не стою перед выбором, поэтому делаю и то и другое: детские бутылочки стоимостью менее 1 доллара и мегаяхты стоимостью несколько миллионов. Я также использую стратегию Робин Гуда – использую разовые проекты с крупными бюджетами как исследовательскую лабораторию, а результаты своих исследований затем применяю при создании более массовой продукции. Д&И: Когда вы придумываете дизайн зубной щетки или автомобиля, насколько глубоко погружаетесь в технологические подробности? Изучаете ли, как это работает с технической точки зрения? Ф.С.: Я придерживаюсь абсолютно одинаковых методов и при создании зубной щетки, и при создании автомобиля. Я думаю только о пользе, которую человек получит от использования моей продукции. Это видение я применяю при создании концепции, а все остальное приходит очень естественно.
Д&И: Ежедневно вам предлагают участие во множестве различных проектов. Есть такое, от чего вы всегда отказываетесь? С какими заказчиками вам неинтересно работать? Ф.С.: С момента создания компании мы всегда соблюдали этику, у нас есть свой этический кодекс. Мы отказываемся работать с нефтяными, табачными компаниями, религиозными организациями, казино, со всем, что связано с нелегальной и полулегальной деятельностью, оружием и т. д. и т. п. И поверьте, каждый год из-за этих принципов мы теряем миллионы. Я участвую в проектах, которые, по моему мнению, заслуживают право на жизнь. И для этого существует много оснований: предоставление новой услуги, как, например, «демократичный дизайн», или «демократичная экология», с использованием моей личной ветряной мельницы или D.E.A.R.S (проект «Демократичная экология и архитектура от Филиппа Старка для Riko»), или даже политика, как в случае с моей «оружейной» коллекцией для Flos. Д&И: Как вы относитесь к теме глобализации? Ведь вы работаете практически во всех странах. Изучаете национальные особенности, национальное искусство, дизайн, прежде чем приступать к проекту? Ф.С.: Я больше не верю в географию. Я верю в существование культурных «кланов» или «племен» в каждой стране. И клан № 1 во Франции имеет больше общего с кланом № 1 в России, чем клан № 1 и клан № 2 в самой России. Это значит, что в каждой стране есть «клан», которому подходит то, что я предлагаю. Я люблю называть такую группу людей «умным кланом». Когда я занимаюсь творчеством, я никогда не думаю о конкретной стране – я думаю об оказании услуги моему культурному клану, где бы он ни находился. Невозможно удовлетворить всех, поэтому концентрируйтесь на своих близких. Д&И: Как вы пришли к тому, чтобы делать интерьеры жилых домов? Ф.С.: Десять лет назад со мной связался очень настойчивый англичанин, которого я сегодня очень рад называть своим близким другом, – Джон Хитчкокс. Он обратился ко мне с предложением о сотрудничестве с целью создания невероятной концепции, которая изменила бы наш стиль жизни, заставила бы нас стремиться вперед и находить вдохновение в окружающей среде. После нескольких месяцев раздумий я наконец принял это предложение. Мы проводили дни, мечтая о своего рода утопии, где все наши друзья могли бы гармонично сосуществовать. Как художники мы создавали необычные места, где люди могли бы с чувством полного удовлетворения жить и играть. И мы создали проект yoo, потому что речь всегда именно о вас (слово «yoo» – игра с английским местоимением «you» – «ты», «вы». – Прим. переводчика). Идея была проста: создать четыре уникальных стиля – «Классика», «Минимализм», «Культура» и «Природа», – чтобы помочь вам выбрать то, что лучше всего подходит именно вам. Сегодня мы очень гордимся yoo. С момента создания этого проекта нам повезло работать со многими единомышленниками со всего мира, которые любят и ценят хороший дизайн. И я часто называю этих людей моим «кланом» – группой людей, которые ценят простоту, элегантность и свободу жизни. За последние десять лет мы с Джоном часто беседовали с нашими друзьями, которые разделяют наши увлечения, и приглашали их поучаствовать в проектах yoo. Д&И: Ваш первый проект по дизайну интерьеров дома в Москве вы создаете с корпорацией «Баркли». В чем особенность работы с российским девелопером? Ф.С.: Корпорация «Баркли» – известная компания, которая строит качественные объекты, именно поэтому она существует на рынке уже больше 17 лет. Они думают о долговечности, а это именно то, с чем мы любим иметь дело. Д&И: Как разрабатывались идеи для проекта – жилого комплекса Barkli Park? Что вас вдохновляло? Ф.С.: Как и при создании других проектов, я думаю только о пользе для людей, которые будут жить внутри жилого комплекса. Я работаю как кинорежиссер, стараясь представить оптимальный сценарий, чтобы сделать людей более искрящимися, более счастливыми, более влюбленными и т. д. Я никогда не думаю о камне, бетоне и стали. Д&И: Как вы представляете себе потенциального жильца этого дома? Для кого вы создаете интерьеры? Ф.С.: Это как раз люди, которых, как упоминалось выше, я называю «умным кланом». Они привыкли мыслить самостоятельно и не являются жертвами очень сообразительных специалистов по маркетингу. Д&И: В нашей стране любят пышные, классические предметы дизайна, барочные проекты. Как вы считаете, благодаря известности вашего имени вы сможете изменить представление русских людей о роскоши как о чем-то тяжеловесном и позолоченном? Ф.С.: Я думаю, что в России есть клан, который понимает и любит то, что я предлагаю. Россияне умны, и они быстро учатся, так что я не беспокоюсь по поводу распространенных клише. Все россияне, которых я узнавал ближе, хорошо образованные и умные люди. Д&И: Назовите любимые места (памятники архитектуры, интерьеры) в странах, где бываете чаще всего. Что вы рекомендовали бы обязательно посмотреть молодому архитектору или дизайнеру из России? Ф.С.: Я не очень хороший советчик, потому что никогда не путешествую ради удовольствия, никогда не посещаю достопримечательности, не хожу в музеи. Мне достаточно моей внутренней жизни. Мы с моей женой Жасмин живем в удаленных от цивилизации местах, чтобы сохранять свежесть восприятия для творчества. Тем не менее, если вы отправитесь в Бильбао, пожалуйста, взгляните на спроектированный мною невероятный комплекс Alhondiga. Это совершенно новая концепция масштабного культурно-спортивно-развлекательного центра. Д&И: Вы много путешествуете. Вы – гражданин мира или все-таки больше француз? Ф.С.: Именно потому, что я так много путешествую, я понял, что я настоящий француз с критическим умом – esprit critique. Плюс заключается в том, что это предполагает крайнюю тщательность во всем, а минус, возможно, в высокомерии, которое иностранцы приписывают французам. Так что я стараюсь не быть заносчивым. Филипп Старк родился в 1949 году во Франции. Окончил «Эколь Ниссен де Камондо» в Париже, в 1968 году открыл собственную дизайнерскую фирму, специализирующуюся на надувных изделиях. С 1969 года сотрудничает с Пьером Карденом. С 1975 года начинает самостоятельную карьеру дизайнера интерьеров и промышленных товаров. Лауреат всех возможных премий в сферах архитектурного, интерьерного и промышленного дизайна. Автор и активный пропагандист идеи «демократичного дизайна». Его бюро Stark+ сотрудничает со многими производителями как элементов интерьера, так и товаров повседневного потребления, среди его проектов – зубные щетки, упаковка для пива, компьютерная мышь, соковыжималка. В то же время известен как автор эксклюзивных интерьеров для яхт и частных резиденций. Основатель и креативный директор компании yoo, которая создает уникальные интерьеры жилых домов в разных странах мира, в том числе и в России. Интервью – Павел Жаворонков, Софья Ремез Фото – архив Филиппа Старка