Михаил ПосохинНародный архитектор России Михаил Михайлович Посохин выступил в роли приглашенного редактора декабрьского номера журнала «Дом&Интерьер», посвященного теме семейных ценностей. Династия Посохиных уже два поколения определяет архитектурный облик Москвы. все знаковые объекты, Построенные в столице с конца 1950-х по начало 1980-х, были спроектированы Михаилом Васильевичем Посохиным, который в тот период занимал должность главного архитектора Москвы. Д&И: Вы родились и выросли в семье легендарного архитектора Михаила Васильевича Посохина, который определял облик столицы всю вторую половину XX века. В связи с этим хотелось бы спросить: у вас когда-нибудь возникали сомнения в выборе профессии архитектора или все было предопределено с рождения?

Проект

М.П.: В детстве и в юности были сомнения, сложные моменты поисков себя и выбора сферы профессиональной реализации. Но на этот выбор, конечно же, влияли отец и его коллеги-архитекторы, и мама, актриса Художественного театра, и ее круг общения. Я с детства увлекался живописью, посещал очень хорошую художественную школу, но при этом к моменту выбора вуза у меня не было однозначного ответа на вопрос, чем я хочу заниматься всю жизнь. Даже сегодня, когда друзья спрашивают у меня, стоит ли отдавать своего ребенка в архитектурный институт, я с опаской даю им такую рекомендацию. Архитектор – это профессия, которая требует не только таланта и творческого мировосприятия. Чтобы преуспеть в нашей среде, нужны неординарные лидерские качества, умение работать с большими коллективами, способность преодолевать трудности. Это такая комплексная нагрузка, которой не пожелаешь своему ребенку.

Михаил ПосохинМихаил ПосохинМихаил ПосохинМихаил Посохин

Д&И: Кто из классиков архитектуры в наибольшей степени повлиял на формирование ваших художественных вкусов? М.П.: Наше поколение архитекторов воспитывалось на классической архитектуре Петербурга. Поехать в Италию тогда не было возможности, а Питер – вершина развития российского зодчества и градостроительства – был всегда рядом. Поэтому любимыми архитектурными объектами для меня были и до сих пор остаются Казанский собор Андрея Воронихина, Адмиралтейство Андреяна Захарова, Исаакиевский собор Огюста Монферрана… Да чего там перечислять – весь исторический центр Петербурга.

Диван и журнальный столик «Меркурий Сити»Храм Христа Спасителя3D-визуализация зданий ММДЦ «Москва-Сити»  ТК «Новинский Пассаж» Проект ТК «Охотный ряд» «Меркурий Сити»интерьеры дворцового комплекса «Царицыно»

Д&И: Как изменилась профессия архитектора за годы вашей работы? М.П.: Произошли колоссальные изменения. Сейчас архитектору требуются совершенно другие качества, чем во времена моей учебы в институте. Тогда архитектура все же воспринималась как часть искусства. Мы рисовали от руки сотни эскизов углем и сангиной. Это сейчас любой нарисованный от руки эскиз вставляют в рамку и везут на выставку. А тогда мы их тоннами выкидывали в помойку, потому что это была рутинная черновая работа архитектора. А сейчас архитектура все в большей степени становится бизнесом, архитектор профессионально развивается не столько как художник и творец, а как организатор бизнес-процессов, как продюсер. Д&И: Вы руководите крупнейшей проектной организацией столицы «Моспроект-2». В реализованных ею проектах есть доля вашего творческого участия или это исключительно управленческая работа? М.П.: Разумеется, я не являюсь автором всех проектов, которые создаются в «Моспроекте-2». Это очень большая организация, там сейчас работает порядка 18 мастерских, которые возглавляют известные архитекторы. Я выбираю тот коллектив, который в наибольшей степени подходит для выполнения конкретной задачи. Безусловно, бывают знаковые объекты государственной важности, которые поручаются мне лично. В них я максимально вкладываю свое «я», раскрываю в них свое чувство пространства, окружения, функции. В проектах, где есть мое «родительское» начало, я указываю свое авторство. Поэтому, если говорить современным языком, на рынке существуют два самостоятельных бренда: «Моспроект-2» и «Михаил Михайлович Посохин». Д&И: В ваш адрес нередко звучат обвинения в творческой диктатуре. Скажите, руководители архитектурных мастерских «Моспроекта-2» – это люди, чьи вкусы и профессиональные подходы полностью совпадают с вашими? М.П.: Мне нравится работать с профессионалами, которые настроены на сотрудничество. Моя главная задача – сформулировать ключевую идею объекта, его шифр, выразить его в эскизах, набросках. А ведь эскиз сродни китайскому иероглифу: в нем можно увидеть множество скрытых смыслов. Архитекторы «Моспроекта-2» – это люди, способные творчески развивать предложенную им идею, видеть в ней новое содержание. Я не люблю творческую конфронтацию, считаю это занятие бессмысленным, да и времени у нас не нее нет. Поэтому, если после долгих обсуждений архитектор приносит мне проект, в котором не решена ни одна из поставленных задач, зато активно проявляется его творческая индивидуальность, мне ничего не остается, кроме как сказать: «Уходи и твори сам. Зачем мы тебе?». Д&И: Какими объектами вам интереснее всего заниматься как автору и продюсеру? М.П.: Все мои объекты – знаковые. Это главный критерий работы. Другими мне заниматься неинтересно. Яркий пример – мой последний реализованный проект: «золотой» небоскреб «Меркурий» высотой 338,82 м в «Москва Сити», который признан самым высоким зданием Европы. Мы начинали работу на этом проекте в партнерстве с американским архитектором Фрэнком Уильямсом, к глубокому сожалению, ныне покойным. Уже на этапе формулирования концепции мы хотели сделать объект, который будет разительно по всем параметрам отличаться от остальных зданий Сити. Все эти башни непонятно откуда к нам пришли и могли быть построены где угодно. Я старался привнести в облик этого здания традиционные московские черты, но ретранслированные современным архитектурным языком. Невозможно ведь все время копировать сталинские высотки. Тем более это задача непросто решается для современного 70-этажного здания. Но с помощью определенной графики внешних форм, устапчатости, цвета остекления нам удалось придать «Меркурию» уникальные московские черты. Д&И: Вашими заказчиками выступают государственные органы и крупнейшие российские корпорации. Их представители транслируют вам определенные эстетические пожелания к проектам или заказчика интересует только функциональность, а все решения по эстетике ваши? М.П.: К счастью, я обладаю достаточным авторитетом, чтобы заказчик любого уровня мог доверять моему вкусу и профессионализму. В большинстве случаев, если у меня с заказчиком не возникает совпадения в видении проекта, то мы просто не работаем. Но, безусловно, бывают и нелюбимые объекты, на которых мне приходится по ряду причин идти на компромиссы с заказчиком. Это художнику ничего не нужно, кроме холста и красок, а в нашей профессии на каждом проекте задействовано множество людей, которые должны получать зарплату. Не всегда получается занять барскую позицию и красивым жестом отказаться от проекта, который чем-то не понравился. Д&И: А какие объекты в Москве у вас самые любимые? М.П.: Безусловно, это бывшая площадь Восстания, ныне Кудринская. Это единственная площадь в Москве, которую можно считать градостроительно завершенной, причем построили ее отец и сын Посохины. Михаил Васильевич возвел там высотку – одну из сталинских «семи сестер». Много лет спустя я там построил здание «Новинского Пассажа» и разбил на площади сквер с фонтаном и обломком коринфской колонны, который может считаться памятником нашей профессии. Все вместе это завершило ансамбль площади. Это стало возможным благодаря череде невероятных удачных совпадений, и в этом я вижу волю провидения, которому подчинена наша жизнь. Но в большинстве случаев, завершив очередной объект, я начинаю чувствовать к нему отторжение. Несколько лет после завершения работы стараюсь даже близко к нему не подходить. А потом случается, что удается взглянуть на него свежим взглядом. Недавно, например, приехал в Царицыно, где я создавал интерьеры дворцового комплекса. Представляете уровень ответственности! Проектировали и строили его великие зодчие Василий Баженов и Матвей Казаков. И вдруг я оказался в этом ряду со своими интерьерами, которые пришлось придумывать с нуля (ведь никаких эскизов никогда в природе не существовало) и создавать в невероятном темпе. Мэр Юрий Лужков уже предчувствовал приближение кризиса, он понимал, что после финансового краха 2008 года реализовать такой проект уже будет невозможно, поэтому поручил его мне и сказал: «Делай срочно!». Юрий Михайлович любил контролировать работу на значимых объектах и на каждом этапе вносил свои коррективы, а тут, чтобы не затягивать сроки, полностью доверил мне Царицыно. Д&И: Когда в роли заказчика выступают первые лица государства, это усложняет или упрощает работу архитектора? М.П.: Я архитектор, мне нет дела до политики. Для человека нашей профессии очень важно научиться использовать сильных мира всего для решения своих творческих задач, вместо того чтобы подыгрывать им в их играх. Я начал учиться этому в середине 1990-х годов, когда впервые попал в настоящую политическую мясорубку. Я одновременно делал интерьеры резиденции президента Бориса Ельцина в Кремле, восстанавливал храм Христа Спасителя и строил торговый комплекс «Охотный Ряд» под Манежной площадью. Ежедневно меня не меньше трех раз снимали с работы. Я первое время по неопытности недовольство и выговоры со стороны высочайшего начальства очень тяжело переживал, а потом понял, что иначе просто не бывает. После этого вопросы сложности объекта и уровня значимости заказчика меня уже перестали волновать. В проектах государственного значения я часто выступаю в роли доктора Склифосовского: если где-то что-то загубили, меня вызывают спасать ситуацию. Например, с торговым центром под Манежной площадью вообще была следующая ситуация. На этом объекте генеральным проектировщиком выступала компания «Инжстрой», которая специализировалась на подземных инженерных коммуникациях и никакого отношения к архитектуре не имела. Им, конечно, сложно было этим проектом заниматься. Как-то вечером мне позвонил глава московского стройкомплекса вице-премьер Владимир Ресин и говорит: «Инжстрой» там все неправильно делает, бери в свои руки, а то загубят объект!». Я пораньше с утра приезжаю на место, чтобы посмотреть, что там происходит. Спускаюсь под землю, и вдруг мне навстречу огненным шаром несется разъяренный Юрий Михайлович Лужков и еще издалека кричит: «Ты чего мне тут понастроил! Ты чего натворил!». Я как-то попытался объяснить, что я этим объектом только полтора часа занимаюсь, но кого это интересует. Помню, первый год, пока я строил «Охотный ряд», ежедневно к семи утра все руководители московского стройкомплекса приезжали на Манежку, вставали у края котлована и внимательно в него смотрели, видимо, пытаясь разглядеть, насколько продвинулись работы со вчерашнего дня. Д&И: Ваши знаковые объекты нередко вызывает ропот недовольства со стороны активистов по охране облика старой Москвы и критику со стороны других архитекторов. Как вы относитесь к мнениям тех, кому не нравятся ваши работы? М.П.: Я не обращаю на них внимания. Что касается мнений коллег, еще в советские времена, когда к архитектуре относились как к отрасли искусства, каждый архитектор считал хорошими только те здания, которые построил сам, а все остальные – образцом непрофессионализма и безвкусицы. Сейчас, когда архитектура превратилась в большой бизнес, эта творческая конфронтация превратилась в настоящую информационную войну. Во всяком случае, серьезной профессиональной критики в свой адрес я никогда не слышал. Всякого рода общественные активисты в ней тоже участвуют, отрабатывая заказы политических и коммерческих структур. Когда нужно было организовать травлю Лужкова, все они внезапно бросились ругать Царицыно. Все привыкли считать, что самые острые скандалы и интриги кипят за кулисами театров. В этом смысле архитекторы вполне могут дать фору артистическому миру. Подробности в журнале №12 декабрь 2012 стр.70 Интервью Павел Жаворонков, Софья Ремез

Вам также может понравиться

Ремонт
АРХiНОВЫЙ ГОД
19 декабря 2013 года в Центральный дом архитектора в Гранатный пер., 7 состоится пятый, юбилейный, АРХiНОВЫЙ ГОД. […]
Подробнее
Архитектура & Интерьер Квартиры Ремонт
Квартира для туфель
Основательница и креативный директор модной обувной марки Jimmy Choo, широко известной после удачного промо в сериале «Секс […]
Подробнее
Архитектура & Интерьер Дома Ремонт
Austin Maynard Architects - дом в Австралии
Второй шанс. Проект под названием Dorman House авторства бюро Austin Maynard ArcHitects – удивительная история превращения видавшего […]
Подробнее
Ремонт
Бюро 123DV - Cool Blue Villa в Марбелье
Cool Blue Villa — так называется один из проектов нидерландской компании 123DV  –  https://123dv.nl.  Он расположен на […]
Подробнее
Ремонт
Шарлота Мосс о бесценности SHERLE WAGNER
Американский дизайнер Шарлотта Мосс, одна из 20 топ-дизайнеров мира по версии журнала Traditional Home – увлеченно занимается […]
Подробнее

Свежие записи

Ремонт
АРХiНОВЫЙ ГОД
19 декабря 2013 года в Центральный дом архитектора в Гранатный пер., 7 состоится пятый, юбилейный, АРХiНОВЫЙ ГОД. […]
Подробнее
Архитектура & Интерьер Квартиры Ремонт
Квартира для туфель
Основательница и креативный директор модной обувной марки Jimmy Choo, широко известной после удачного промо в сериале «Секс […]
Подробнее
Архитектура & Интерьер Дома Ремонт
Austin Maynard Architects - дом в Австралии
Второй шанс. Проект под названием Dorman House авторства бюро Austin Maynard ArcHitects – удивительная история превращения видавшего […]
Подробнее
Ремонт
Бюро 123DV - Cool Blue Villa в Марбелье
Cool Blue Villa — так называется один из проектов нидерландской компании 123DV  –  https://123dv.nl.  Он расположен на […]
Подробнее
Ремонт
Шарлота Мосс о бесценности SHERLE WAGNER
Американский дизайнер Шарлотта Мосс, одна из 20 топ-дизайнеров мира по версии журнала Traditional Home – увлеченно занимается […]
Подробнее
Архитектура & Интерьер дизайн интерьера дизайнер Квартиры Клуб архитекторов и дизайнеров Мебель Обзоры Обновление пространства Предметы интерьера Ремонт Стиль и красота
КВАРТИРА ДЛЯ ОТДЫХА С ПАНОРАМНЫМ ВИДОМ
После того как направление для отпуска выбрано, самое время задуматься о комфортном размещении в другом городе или […]
Подробнее