Джеффри Бредфилд – живая легенда глобального рынка интерьерного дизайна. Имя архитектора из глухой южноафриканской провинции в 1990–2000 годах стало синонимом нового интерьерного стиля «функциональная роскошь», получившего широкое распространение в США, Европе и на Ближнем Востоке. Автор сотен проектов уникальных домов для представителей мировой элиты выступил в роли приглашенного редактора новогоднего номера журнала «Дом & Интерьер”. Д.И.: Пожалуйста, расскажите о вашем детстве. Вы помните интерьер дома, где вы выросли? Д.Б.: Я вырос на ферме в Южной Африке. Страна в то время, являлась частью Британской империи, но влияние метрополии стремительно слабело, могущественная империя разваливалась на глазах. Мой дед по отцовской линии был главой магистрата административного округа. Наша семейная ферма называлась Athlone, она располагалась на границе провинций Транскей и Восточный мыс. Об архитектурных достоинствах нашего дома сказать нечего: он был надежным, брутальным, без всяких украшений и чем-то напоминал средневековую крепость. Но отсутствие художественных достоинств полностью компенсировалось величественными размерами и прекрасным расположением. Дом был построен на высоком мысе, откуда открывался великолепный вид на Индийский океан. Мои предки, построившие эту ферму, очень гармонично вписали здание в ландшафт и соблюли правильные пропорции здания. Благодаря им у меня с детства сохранилось ощущение гармонии и красоты простой архитектуры. Кстати, любопытно, что по материнской линии я являюсь прямым потомком английского художника Джозефа Мэллорда Уильяма Тернера, который считается одним из первых импрессионистов. Вероятно, чувство красоты и правильных пропорций у нашего рода – в крови.
Д.И.: Когда и как вы решили выбрать профессию архитектора? Вы помните свой первый реализованный проект? Д.Б.: Я не испытывал божественных откровений вроде тех, что были явлены Савлу из Тарса по дороге в Дамаск. Просто я всегда интуитивно знал, что я хочу заниматься. Первое крупное задание я получил в Йоханнесбурге. Импресарио Питер Тоерьен поручил мне оформить интерьер своей квартиры. Мне тогда было 23 года, Питер был моим первым знаменитым клиентом, и я, разумеется, относился к этой работе очень серьезно, хотя, конечно же, Южная Африка – это далеко не центр мира, и я начинал свое плавание в очень маленьком «пруду».
Д.И.: Можете ли вы вспомнить первое здание, архитектура которого произвела на вас наиболее сильное впечатление? Д.Б.: Безусловно, это вилла Савой под Парижем, построенная по проекту швейцарского архитектора Ле Корбюзье. Позже я влюбился в Нью-Йорк. Я поселился здесь в особняке, построенном в 1869 году, на пересечении 61-й улицы и Парк-авеню. Если составить мой личный рейтинг архитектурных шедевров этого города, для меня на первом месте определенно будет Крайслер-билдинг по проекту архитектора Уильяма Ван Алена. За ним – здание отеля Sherry Netherland, спроектированное и построенное бюро Schultze & Weaver и Buchman & Kahn, штаб-квартира Организации Объединенных Наций по проекту Ле Корбюзье, терминал TWA в Международном аэропорту Джона Ф. Кеннеди по проекту Ээро Сааринена, здание корпорации AT & T (ныне штаб-квартира Sony), построенное Филипом Джонсоном, и небоскреб Seagram Людвига Мис ван дер Роэ. Д.И.: Ваши любимые материалы в архитектуре и дизайне интерьеров? Д.Б.: Я неравнодушен к матовой стали, мрамору и экзотическим породам древесины. Почти во всех своих работах я обязательно использую зеркала: они добавляют интерьерам очарование и ощущение бесконечности. Я живу и работаю в настоящем, но мой взгляд всегда устремлен в будущее. Индустрия постоянно предлагает архитекторам новые материалы и технические решения, поэтому наши творческие возможности сейчас поистине безграничны. Д.И.: Вы посещали выставки дизайна в этом году? Расскажите нам немного о ваших впечатлениях. Д.Б.: Я побывал на многих выставках дизайна в разных странах, но самым интересным мне показался китайский конкурс China’s Most Successful Designs Award, в жюри которого я имел честь участвовать. Я рад наблюдать за тем, как Китай постепенно занимает достойную позицию на международной арене дизайна.
Д.И.: Что бы вы могли порекомендовать российским дизайнерам, стремящимся сделать карьеру на международном рынке? Д.Б.: Я считаю, что человек с истинным талантом и страстью к искусству, должен «выстрелить собой» в направлении своих целей, двигаться к ним уверенно и без страха. На этом пути очень важно уметь продавать себя и свой талант. И еще, просто удивительно, насколько важное значение имеет личность. Д.И.: Читаете ли вы журналы о дизайне? Д.Б.: Журналы о дизайне и интерьере – для меня незаменимый источник идей и вдохновения. Я постоянно слежу за тем, что делают коллеги. Пожалуй, единственное, чего мне не хватает в интерьерных журналах, – это критики и личной позиции редакторов. Как правило, издатели не обременяют себя более сложной задачей, чем просто публикация работ дизайнеров, и не берут на себя рискованную роль критиков. Д.И.: Вы публикуете третий проект в нашем журнале. Вам нравится наша работа? Д.Б.: Я думаю, что ваш журнал – это первый сорт. Мне нравится, что вы стремитесь осмыслить все многообразие глобального рынка дизайна. Д.И.: Что бы вы хотели пожелать журналу «Дом & Интерьер» и его читателям в новом году? Д.Б.: Я думаю, было бы очень интересно увидеть российских дизайнеров в роли участников глобальной конкуренции на международном рынке интерьерного дизайна. Я считаю, что Россия уже готова взять на себя организацию своей собственной Design Award. Так почему бы в роли организующего центра не выступить вашему журналу? текст Павел Жаворонков, Софья Ремез
