Андрей Силаев: «красота – это гармония, а гармония – это золотое сечение»

Молодой, но уже уверенно зарекомендовавший себя на международной арене архитектор об особенностях профессии, успехе, источниках вдохновения и о том, что связывает архитектуру с музыкой.

Андрей Силаев, российский архитектор, создатель творческого объединения Y&S Architecture – Interior Design (вместе с дизайнером Оксаной Юрьевой). В 2003 году окончил Государственный университет по землеустройству. В сфере дизайна и архитектуры работает с 2000 года. Автор частных и общественных проектов, в том числе резиденций, загородных домов, квартир, офисов и т.д. в России и за рубежом.

Как вы пришли в профессию?

В школе я много рисовал, ходил в художественную школу, поэтому когда встал вопрос о выборе профессии, решил пойти на архитектурный факультет и развиваться в этом направлении. После окончания института я поступил в аспирантуру, темой моей диссертации было «Проектирование специальных школ для детей с ослабленным здоровьем». Руководителем моим был профессор Валентин Иванович Степанов. Тема для меня была крайне интересная, потому что в нашей стране таких проектов как специализированные учебные заведения очень мало. Но, к сожалению, диссертацию я так и не защитил, потому что с головой ушел в бизнес, создал свою компанию и времени для дальнейшего изучения этой темы просто не осталось.

Не жалеете?

Сейчас, наверное, жалею, потому что я был молод и мне, как и многим в этом возрасте, хотелось поскорее начать что-то делать самому. И в тот момент это желание пересилило. Сегодня подумываю о том, чтобы вернуться к этой теме, потому что это уже другие глобальные вопросы, более интересные задачи и, разумеется, результат, гораздо более интересный, чем просто проектирование частных интерьеров. Хотя, к любому объекту мы подходим с максимальным вниманием и работаем со стопроцентной отдачей.

Вы сразу начали работать на себя?

Нет, еще во время учебы я поработал в «Моспроекте», эта организация дает хороший опыт и обучает главным навыкам в профессии. И уже после трех лет работы в «Моспроекте» я начал свой самостоятельный путь. В этот момент я несколько отклонился от архитектуры в сторону дизайна интерьеров, мне показалось, что в этой области происходит большая творческая реализация. В архитектуре много канонов, отступать от которых довольно сложно. В той же Европе или Америке проектирование зданий сильно отличается. У нас же это, как правило, типовая застройка и проектов действительно интересных с точки зрения архитектуры очень мало.

В архитектуре и музыке есть определенные точки соприкосновения – это математический ритм, пропорции и гармония. Ведь неспроста, многие, кто закончил МАРХИ, потом становятся музыкантами

Даже сейчас?

Да. Появляются у нас, конечно, интересные проекты, как, например, бизнес-центр Dominion Tower авторства Захи Хадид. Но, по-моему, он был взят из ее архивов и не разрабатывался специально для Москвы. Я вот недавно был в Баку и там, на мой взгляд, очень грамотная градостроительная политика. Исторические здания бережно сохраняют, но наряду с ними возводят ультрасовременные здания невероятных форм. В общем, там очень много интересных вещей, которые у нас, к сожалению, почему-то не появляются.

Поэтому вы сейчас сосредоточились главным образом на дизайне интерьера?

Да, и мне, кстати, очень везет на интересные объекты, в частности, мы делали таунхаус в Нью-Йорке, дом в Лондоне. И вот как раз последний проект крайне любопытный, он был сделан в стиле бионики, то есть
с использованием естественных природных форм. И сам дом представляет собой в плане некие двухэтажные стеклянные овалы, похожие на коконы, которые соединены между собой коридорами, и все вместе в комплексе это напоминает какое-то насекомое или животное. Дизайн интерьера в этом проекте был соответствующий. Это был очень интересный опыт для меня.

Вы считаете, что подобного рода здания имеют место быть на архитектурной карте такого города как Москва?

Стеклянная пирамида Лувра тоже поначалу считалась уродующей его облик и подвергалась всеобщей критике, но со временем к ней привыкли, и она превратилась в один из символов города. То же было и с Эйфелевой башней, как вы помните. Если форма объекта изначально правильная, сделанная в пропорциях золотого сечения, то такой объект все равно обречен на успех, рано или поздно.

Но разве в бионической архитектуре применимы принципы золотого сечения?

Природа создает идеальные пропорции, идеальные краски. Красота – это гармония, а гармония – это золотое сечение.

Каков принцип работы вашей компании? В чем его отличие?

Мы делаем проекты под ключ, то есть полностью укомплектованные, и берем на себя все: архитектуру, строительство, авторский надзор на стройке, инженерию, свет, мебель и т.д. Не бывает так, чтобы мы сделали дизайн-проект и дистанцировались. А так как проекты у нас всегда сложные, это очень актуально, потому что никакой технически выверенный проект не сможет донести до конца изначальную идею дизайнера или архитектора без авторского сопровождения. При этом мы работаем с учетом всех последних  достижений в индустрии, следим за трендами, регулярно посещаем все главные тематические выставки и т.д.

Человеку, который создает визуальное искусство, обязательно нужно постоянно подпитывать свои эмоции

В вашем портфолио много зарубежных проектов, а как случился ваш выход на международную арену дизайна?

Совершенно случайно, благодаря интернету. Мы размещали на международных форумах свои работы, например, проект в Лондоне, о котором я уже говорил, пришел к нам как раз после того, как мы разместили уже сделанный проект в Нью-Йорке. Там была очень интересная ванна из мрамора, и главная «фишка» ее дизайна заключалась в том, что за основу была взята игрушка оригами. Она имела множество углов и правильную чашу, и архитектор, который подыскивал команду для работы над этим большим домом, увидел нашу работу, она заинтересовала его, и он связался с нами, предложив поработать над дизайном определенного количества помещений. А проект в Нью-Йорке, самый первый, пришел к нам следующим образом: наши соотечественники, которые уже давно живут а Америке, искали дизайнера и увидели наши работы на сайте. Причем, к тому времени, как они вышли на нас, они уже пытались обращаться к звездным дизайнерам, европейским и американским, и ни с кем не смогли найти общий язык. А мы умеем слушать заказчика, понять, чего именно он хочет, что ему нравится, каким он видит свой дом. Это очень важно.

Насколько вы готовы подстраиваться под вкусы и желания заказчика, даже если это идет вразрез с вашими представлениями о проекте? Где та грань, за которой могут начаться серьезные творческие разногласия?

Я вам скажу совершенно определенно, исходя из собственного опыта: если проект грамотный, правильный и с самого начала создан именно для конкретного человека, то ни один, самый привередливый и строгий заказчик не будет вмешиваться в вашу работу. Заказчики вмешиваются, когда понимают, что что-то идет не так. Архитектор или дизайнер этого не видит, а они прекрасно видят. Я с такими ситуациями тоже сталкивался, но когда ты объясняешь целесообразность своего выбора и решения, никаких противоречий, как правило, уже не возникает. Даже с самыми сложными клиентами мы всегда находили общий язык.

Мы делаем проекты под ключ, то есть полностью укомплектованные, и берем на себя все: архитектуру, строительство, авторский надзор на стройке, инженерию, свет, мебель и т.д.

Откуда вы черпаете вдохновение, творческие идеи?

Во-первых, в этом хорошо помогают путешествия по миру и насмотренность. Человеку, который создает визуальное искусство, обязательно нужно постоянно подпитывать свои эмоции. Я много ездил по Европе, в основном, и мне всегда импонировала классика. Все мои первые проекты были в этом стиле. Но все-таки классику я предпочитал не аутентичную, а с современным акцентом в виде мебели, техники и аксессуаров. Сейчас это очень актуально. А еще меня всегда вдохновляла музыка, любая – классическая, современная. Вообще в архитектуре и музыке есть определенные точки соприкосновения – это математический ритм, пропорции и гармония. Ведь неспроста, многие, кто закончил Архитектурные институты, потом становятся музыкантами, как Макаревич или Бутусов, например. Все это не случайно. Кроме того, я занимаюсь фотографией, и это тоже источник вдохновения для меня.